1973. 26 января
Тарковский читает «Пикник на обочине»

«Прочитал только что научно-фантаст[ическую] повесть Стругацких “Пикник у обочины”, — записал Тарковский в дневнике 26 января 1973 года. — Тоже можно было бы сделать лихой сценарий для кого-нибудь»1. В тот момент режиссер, страдавший от хронического безденежья, хотел подзаработать и искал подходящие идеи для сценариев на сторону. Тогда это было обычной практикой для советских кинематографистов: «В 70-е годы сценарии были более выгодным делом, — вспоминал Андрей Кончаловский. — По режиссуре получалось заметно меньше. Во-первых, постановка фильма требует очень долгого времени, а сценарий можно написать за два-три месяца. Во-вторых, какое-никакое, но авторское право у сценаристов было — им платили потиражные, то, что на Западе называется “роялти”. Режиссерские постановочные были заметно скромнее. Режиссер нередко получал вдвое меньше, чем сценарист того же фильма»2.

По схожим причинам занялись подготовкой сценариев на основе собственных книг писатели Аркадий и Борис Стругацкие — это тоже было более выгодно, чем просто продавать права на экранизацию. После неудачного опыта сотрудничества с «Мосфильмом» в начале 1960-х, когда братьям заказали сценарную адаптацию повести «Страна багровых туч», соавторы зареклись работать в кино. «Это, кажется, единственный вид искусства, — объяснял тогда Аркадий Натанович, — где ты не имеешь права пользоваться собственным вкусом»3. Но к началу 1970-х, когда новые произведения Стругацких стали печатать все реже и реже, сценарии для кино, телевидения и мультипликации вновь оказались важнейшей статьей их доходов. Даже если проект не запускали в производство, работа сценариста все равно частично оплачивалась.

Сами братья были не особо высокого мнения о своих работах в кино. Борис Натанович откровенно признавался, что большинство написанных ими сценариев «особой глубиною не обладают, ибо писались они, как правило, ради денег, хотя мы и не халтурили, старались, но, — как бы это сказать, — не перенапрягались»4. Но сценарий для фильма Тарковского «Сталкер» оказался, пожалуй, самым значительным и масштабным проектом Стругацких в кино. Они посвятили ему несколько лет жизни, подготовив в конечном итоге больше десятка вариантов литературного сценария.

Знакомство Аркадия Стругацкого и Андрея Тарковского произошло в ресторане Центрального дома литераторов еще летом 1972 года: «В зале встретился с Андреем Тарковским, — отметил писатель в своем дневнике 6 июня, — он подошел ко мне после того, как мы долго бросали друг на друга нерешительные взгляды через весь зал. Очень мило перекинулись любезностями, он пообещал пригласить меня на просмотр на “Мосфильм”»5. Судя по тому же дневнику, первые попытки сотрудничества режиссер и писатели предприняли примерно через два с половиной года, в октябре 1974-го, когда Тарковский заявил о своем намерении подготовить совместную заявку на экранизацию «Пикника на обочине». Как рассказывает историк кино Валерий Фомин, на том этапе Тарковский отводил себе менее обременительную роль соавтора сценария и художественного руководителя будущей картины, а в качестве режиссера рассматривали кандидатуру Георгия Калатозишвили, который был больше известен как оператор. Всерьез думать о самостоятельной постановке Тарковский начинает к концу 1974 года, отметив в дневнике 7 января 1975 года:

«Чем-то мое желание делать “Пикник” похоже на состояние перед “Солярисом”. Уже теперь я могу понять причину. Это чувство связано с возможностью легально коснуться трансцендентного. Причем, речь идет не о так называемом “экспериментальном” кино, а о нормальном, традиционном, развивавшемся эволюционно. В “Солярисе” эта проблема решена не была. Там с трудом удалось организовать сюжет и поставить несколько вопросов. Мне же хочется гремучего сплава — эмоционального, замешанного на простых и полноценных чувствах рассказа о себе, — с тенденцией поднять несколько философско-этических вопросов, связанных со смыслом жизни»6.

Стругацких, судя по всему, не смутило то, как Тарковский обошелся при создании «Соляриса» с романом Станислава Лема: «Фильм понравился нам обоим, — вспоминал Борис Натанович. — Резкие отзывы пана Станислава мы, в общем, понимали, но отнюдь не одобряли: отклонения от романа (которые так раздражали Лема) казались нам и интересными, и удачными, и вполне уместными. Но, разумеется, оба мы считали, что “Рублев” получился у Тарковского сильнее. Значительно сильнее. Причем более всего в “Солярисе” нас раздражала как раз именно “фантастика”: картон, залипуха, утрата правдоподобия. Мы не так уж много говорили об этом, но все эти соображения понадобились нам потом — когда мы по поводу “Сталкера” всячески убеждали Тарковского: “Меньше фантастики, как можно меньше… и еще меньше. Только дух, аура, но ничего реально-фантастического в кадре”. Впрочем, если верить разнообразным воспоминаниям, мы были в этой борьбе не одиноки»7.

В тот момент Тарковский мучительно выбирал кандидата на следующую постановку между несколькими замыслами, из которых будущий «Сталкер» был на последнем месте («1. “Идиот”. 2. “Смерть Ивана Ильича”. 3. О Достоевском. И м.б., 4-ое — “Пикник на обочине”»)8. Все опять решил финансовый вопрос: режиссер снова страдал от острого безденежья и боялся остаться без работы, как это уже произошло после съемок «Андрея Рублева». Из его авторского гонорара за последний фильм «Зеркало» размером в 6 тысяч рублей вычли помимо подоходного налога стоимость перерасходованной пленки (более тысячи рублей), оставив обремененному долгами, алиментами и новой семьей режиссеру на жизнь менее 4 тысяч рублей — на неопределенный срок. К концу 1975 года Тарковский понимает, что легче всего будет добиться разрешения постановки «Пикника на обочине» и пишет редактору киностудии «Мосфильм» Леониду Нехорошеву: «Давай пока пробьем (если надо это пробивать) Стругацких. Что по этому поводу говорит [директор студии] Сизов? Да и говорит ли он вообще чего-либо? Я бы хотел сдать его (Стругацких) в начале 1976 г. и начать “Уход Толстого”»9.

24 октября 1975 года братья Стругацкие отправляют на «Мосфильм» первую заявку на фантастико-приключенческий фильм под названием «Машина желаний». С более чем лихим сюжетом, о котором так мечтал Тарковский:

«Действие фильма происходит в наши дни в некоей развитой капиталистической стране. За несколько лет до начала действия район одного небольшого городка становится местом посадки (вероятно, вынужденной) космического корабля представителей далекой внеземной цивилизации. Пришельцы пробыли на нашей планете очень недолго и буквально через несколько дней, так и не вступив в контакт с землянами, вновь погрузились в пучины космоса. Но даже это короткое пребывание их не прошло бесследно. Они оставили после себя обширную “денатурированную” зону, усыпанную странными загадочными предметами своего быта, культуры и техники, обладающую необъяснимыми для земной науки и зачастую смертельно опасными для человеческого существования свойствами. <…>

Но зоной занимаются не только ученые и не только в интересах общечеловеческого прогресса. Могущественные военно-промышленные комплексы империалистических государств, вопреки международному запрету на использование экспонатов зоны в военных целях, тоже тянут свои щупальца к внеземным сокровищам. Они не решаются делать это открыто, и их тайная преступная деятельность порождает новую преступную профессию “космических браконьеров”. Это, как правило, отбросы общества, люмпены, люди без чести и морали, готовые за “зелененькие”, рискуя собственным здоровьем и жизнью, проникнуть в зону и доставлять оттуда для агентов ВПК смертоносный хлам, брошенный на Земле неосторожными пришельцами. <…>

Зона порождает легенды. Научно-технические чудеса, добытые или просто увиденные в зоне невежественными браконьерами, обрастают слухами и баснями и превращаются в чудеса сказочные. Такова и легенда о Золотом круге — Машине желаний, о таинственном то ли механизме, то ли существе, которое исполняет любое желание человека, приблизившегося к нему вплотную. Машина желаний находится в одном из самых недоступных мест зоны. Окруженная смертельными ловушками, она практически недостижима. Только самые старые и опытные браконьеры, выжившие и уцелевшие в поистине беспощадном естественном отборе своей профессии, могут рассчитывать добраться до нее. Но и из этих старых волков решаются очень немногие. К началу действия фильма таких смельчаков нашлось всего пять человек, и никто из них не вернулся.

Фильм рассказывает о шестой такой попытке. На этот раз в поход за Золотым Кругом отправляются трое. Во главе маленького отряда встает некто Стервятник, человек без чести и совести, один из зачинателей «космического браконьерства», настоящее имя которого все уже давно забыли. Этот человек идет за Золотым кругом потому, что агент ВПК обещал ему за такую добычу баснословную сумму. Уже много раз он ходил в зону в сопровождении одного или двух напарников и неизменно возвращался с удачей, и неизменно один.

Второй член группы, Бернард Кляйнер, по кличке Рыжий, тоже браконьер-профессионал, тоже матерый волк, но волк-одиночка, никогда до этого не ходивший в группах. Это человек совсем другого склада. Он тоже идет в зону за большими деньгами, но деньги для него — не все в жизни. Он способен думать и чувствовать, как честный человек, не все человеческое в нем выжжено зоной, и такие понятия, как “дружба”, “достоинство”, “простое сострадание”, наконец, еще не потеряли для него значения. Он давно и хорошо знает Стервятника и прекрасно понимает, что доверять этому подонку можно лишь до определенного предела. Ему, Бернарду Кляйнеру, суждено в этом походе многое понять, переоценить, увидеть по-новому. И немалую роль в этом преображении, в этом возрождении человека в хищнике, суждено сыграть третьему члену группы.

Этого третьего зовут Камил Вебер. Он ученый, физик. Он тоже не новичок в зоне. Он участник нескольких официальных экспедиций, и он уже неоднократно проникал в зону тайком, на свой страх и риск. Легенда о Золотом круге поразила его воображение. Как ученый, он, конечно, не может поверить в Машину желаний. <…> Содержание фильма — история этого похода. История похода в три километра, продолжавшегося целые сутки»10.

С будущим «Сталкером» тут еще мало общего, но начальство осталось довольно идейным пафосом текста. «В декабре с заявкой Стругацких ознакомился директор “Мосфильма” Николай Трофимович Сизов, — рассказывает киновед Валерий Фомин. — Вопросов она не вызвала. Наоборот, показалась и занимательной, и вполне благонадежной»11. Возможно, не последнюю роль сыграла приписка авторов к заявке: «Хотелось бы подчеркнуть также, что, в отличие от обычных научно-фантастических фильмов, наш фильм не потребует никакого “фантастического” реквизита и может быть отснят прямо на натуре без всяких декораций»12.

Фомина Н.Е. Эскиз костюма к фильму «Сталкер» . Сталкер, его жена и дочь. ГЦМК.

19 декабря 1975 года Стругацкие подписывают договор с киностудией «Мосфильм» на стандартные 6 тысяч рублей на двоих и приступают к работе над сценарием. «Аркадий, воодушевленный перспективой работы с великим режиссером, согласился на заключение договора не на трех авторов, а на одного — братьев Стругацких, — рассказывает Евгений Цымбал. — При этом он совершенно не подумал о налогах и долях выплат. Он был человеком увлекающимся и непрактичным, в отличие от Бориса, четкий ум которого сразу расставил финансовые точки над договорными “i”»13. «Я лишь возражал против заключения договора на одно имя, — писал Борис Натанович своему брату 18 июля 1976 года. — Почему? На то есть два соображения. Первое (длинное) изложу тебе при встрече, а второе — изволь. Это чисто финансовое соображение. Подоходный налог взимается с каждого из нас по отдельности, и так как этот налог НЕ линейный, сумма налогов с тебя и с меня меньше (МЕНЬШЕ) налога с суммы гонорара, начисляемого на одного. Например, если 6000 получает один только А., то он теряет на подоходном налоге 772 руб., если же А. и Б. получают по 3000, то они вместе теряют только 665 рублей. Чуешь разницу? Во всяком случае, когда получишь деньги на книжку, сообщи, сколько мне причитается (за вычетом доли А.Т.), дабы я мог занести эту сумму в свои книги»14. Как режиссер Тарковский в итоге снова заработал существенно меньше, чем сценаристы: Тарковский, согласно расчету основного состава и фонда заработной платы съемочной группы по фильму «Сталкер», получил 1050 рублей за трехмесячный период и 490 за монтажно-тонировочный. Вдвое меньше, чем сценаристы, как и следовало ожидать.